Никогда еще не бывало в Московском государстве, чтобы царский родич, хотя бы и именитый боярин, достигал такой высокой чести и такого могущества, как Годунов : он был настоящим властителем государства; Федор Иванович был царем только по имени.

Являлись ли в Москву иноземные послы, решалось ли какое-нибудь важное дело, надо ли было бить челом о великой царской милости – обращались не к царю, а к Борису. Когда он выезжал, народ падал пред ним ниц. Челобитчики, когда Борис обещал им доложить царю об их просьбах, случалось, говорили ему:

– Ты сам, наш государь-милостивец, Борис Федорович, только слово свое скажи – и будет!

Эта дерзкая лесть не только проходила даром, но даже нравилась честолюбивому Борису. Мудрено ли, что у него, стоящего на небывалой еще высоте, закружилась голова и власть очень уж полюбилась ему?.. Его жена, дочь злодея Малюты , была не менее его честолюбива.

Годунова превозносили и свои, и чужие. Неутомимой деятельности его все изумлялись: он вел беспрерывные переговоры с иноземными правительствами, искал союзников, улучшал военное дело, строил крепости, основывал новые города, заселял пустыни, улучшил суд и расправу. Одни хвалили его за скорое решение судебного дела; другие – за оправдание бедняка в тяжбе с богачом, простолюдина с именитым боярином; третьи славили его за постройку без тяготы для жителей городских стен, гостиных дворов... Всюду разносились о нем самые благоприятные слухи. И русские послы, и иноземные, побывавшие в Москве, величали его начальным человеком в России и говорили, что никогда еще такого мудрого правления в ней не бывало. Даже коронованные особы искали дружбы Годунова.

Большей славы и силы правителю из простых смертных нельзя достигнуть; но мысль, что все это величие крайне непрочно, что со смертью больного и бездетного царя оно рухнет, должна была удручать Годунова. В Угличе подрастал царевич Дмитрий. Умри сегодня Федор, а завтра прощай не только власть Годунова, но и свобода, а пожалуй, и самая жизнь... Нагие, царские родичи и злейшие враги его, не преминут раздавить ненавистного им временщика...

Страшились Нагих не менее, чем Годунов, и все его сторонники; да и бояре, не любившие его, но подавшие голос в думе за удаление Дмитрия с матерью его и родичами в Углич, должны были опасаться будущего, понимали, что им всем несдобровать, когда власть попадет в руки Нагих.

Молодой царевич жил с матерью в Угличе, в небольшом мрачном дворце. Ему было уже около девяти лет. Мать и дядья его с нетерпением ожидали его совершеннолетия; носились слухи, что они призывали даже гадальщиц, чтобы узнать, долго ли жить Федору. Рассказывали также, что царевич склонен, подобно отцу, к жестокости, любит смотреть, как убивают домашних животных; говорили, будто бы, играя раз со сверстниками, он слепил из снега несколько человеческих подобий, назвал их именами главных царских бояр и стал палкой отбивать им головы, руки, говоря, что так будет рубить бояр, когда вырастет.

Конечно, все эти россказни могли быть выдуманы досужими людьми, вернее всего, доброхотами Годунова и врагами Нагих.

В Углич, для надзора за земскими делами, а более всего для наблюдения над Нагими, Годунов послал вполне преданных ему людей: дьяка Михайлу Битяговского с сыном Данилом и племянником Качаловым.

15 мая 1591 года в полдень произошло в Угличе потрясающее событие. В соборной церкви ударили в набат. Народ сбежался со всех сторон, думая, что пожар. На дворцовом дворе увидели тело царевича с перерезанным горлом; над убитым вопила в отчаянии мать и кричала, что убийцы подосланы были Борисом, называла Битяговских – отца и сына, Качалова и Волохова. Рассвирепевший народ убил их всех по указанию Нагих, умертвил и еще нескольких человек, заподозренных в согласии со злодеями.

По рассказу летописей, преступление совершилось следующим образом.

Царица вообще зорко смотрела за сыном, не отпускала его от себя, особенно стала беречь его от подозрительных для нее Битяговских с их товарищами, но 15 мая она замешкалась почему-то в хоромах, и мамка Волохова, участница заговора, повела царевича гулять на двор, за ней пошла кормилица. На крыльце убийцы уже поджидали свою жертву. Сын мамки, Осип Волохов, подошел к царевичу.

– Это у тебя, государь, новое ожерельице? – спросил он, взявши его за руку.

– Нет, старое! – отвечал ребенок и поднял голову, чтоб дать лучше рассмотреть ожерелье.

В руках убийцы сверкнул нож, но удар оказался неверен, поранена была лишь шея, а гортань осталась цела. Злодей пустился бежать. Царевич упал. Кормилица прикрыла его собою и стала кричать. Данила Битяговский и Качалов несколькими ударами ошеломили ее, оттащили от нее ребенка и дорезали его. Тут выбежала мать и начала вопить в исступлении. На дворе никого не было, но соборный пономарь видел с колокольни все это и ударил в колокол. Народ сбежался, как сказано, и произвел свою кровавую расправу. Всех убитых и растерзанных народом было 12 человек.

Тело Дмитрия было положено в гроб и вынесено в соборную церковь. К царю немедленно был послан гонец с ужасным известием. Гонца сначала привели к Годунову, тот велел взять у него грамоту, написал другую, где говорилось, что Дмитрий сам зарезался в припадке падучей болезни.

Федор Иванович долго и неутешно плакал по брату. Наряжено было следствие по этому делу. Князь Василий Иванович Шуйский, окольничий Клешнин и крутицкий митрополит Геласий должны были в Угличе на месте расследовать все, как было, и донести царю. Последние двое были сторонники Годунова, а Шуйский был его врагом. Очевидно, Годунов рассчитывал, что осторожный Шуйский не осмелился в чем-либо обвинить его, а между тем у всех недоброхотов правителя назначение Шуйского зажимало рты: никто не мог сказать, что следствие велось только друзьями Годунова.

Следствие ведено было крайне недобросовестно; оно направлено было, казалось, к тому, чтобы скрыть преступление: внимательного осмотра тела не было сделано; показаний с людей, убивших Битяговского и его соумышленников, снято не было; царицу тоже не спрашивали. Больше всего значения было придано показаниям нескольких сомнительных лиц, утверждавших, будто царевич зарезался сам в припадке падучей болезни.

Следственное дело было дано на обсуждение патриарха и духовенства. Патриарх признал следствие верным, и решено было на том, что царевичу Дмитрию смерть учинилась Божиим судом, а Михайло Нагой государевых приказных людей: Битяговских, Качалова и др. велел побить напрасно...

Годунов сослал всех Нагих в отдаленные города в заключение; царица Мария была насильно пострижена под именем Марфы и заключена в монастырь. Угличане подверглись опале. Обвиненных в убийстве Битяговского и товарищей его предали смертной казни. Некоторым за "неподобные речи" отрезали языки; множество народу было сослано в Сибирь; им населили вновь основанный город Пелым. Сложилось в народе предание, что Годунов из Углича сослал в Сибирь даже и тот колокол, в который били в набат в час смерти царевича. В Тобольске до сих пор показывают этот колокол.

Нагие пострадали, но всенародная молва произнесла свой приговор над Годуновым. Убеждение, что он сгубил царевича, окрепло в народе – и тот самый народ, который не озлобился на Грозного за его лютые бесчисленные казни, никогда уже не мог, несмотря на все благодеяния и милости, простить честолюбцу гибели последней отрасли царского дома, мученической смерти невинного ребенка.

Виновен ли Годунов в убийстве Дмитрия, как гласила народная молва, или нет – это дело темное. Ходили слухи, будто убийцы, терзаемые народом, перед смертью повинились, что они подосланы Годуновым; но едва ли он, при его уме и осторожности, мог решиться на такое грубое и опасное преступление. Вернее предположить, что доброхоты Годунова, понимая, какая беда грозит и ему, и им при воцарении Дмитрия, сами додумались до преступления.

Смертию царевича положение Годунова упрочивалось. Едва ли уже тогда он мечтал о царском троне: для него важно было уж и то, что он избавился от страшных для него Нагих. Теперь, со смертью бездетного царя, он мог надеяться, что власть перейдет к царице, а он при ней останется по-прежнему всемогущим правителем.

Вскоре после смерти царевича в Москве вспыхнул сильный пожар, испепеливший значительную часть города. Годунов стал немедля раздавать пособия погорельцам, целые улицы отстраивал на свой счет. Небывалая щедрость, однако, не привлекла к нему народа; ходили даже недобрые слухи, будто Годунов тайно приказал своим людям поджечь Москву, чтобы отвлечь внимание москвичей от убийства царевича и выказать себя народным благодетелем.

В 1592 году у царя Федора Ивановича родилась дочь Феодосия. Велика была радость царя и царицы; радовался или, по крайней мере, показывал вид радости и Годунов. Именем царя он освобождал узников, раздавал щедрую милостыню, но народ не верил искренности его, и когда, несколько месяцев спустя, ребенок скончался, в народе пошли ходить нелепые толки, что Годунов извел маленькую царевну.

Он очевидно становился жертвой беспощадной людской молвы.

На фото: «Иконописный портрет» царевича Димитрия, выполненный в 1899 году знаменитым живописателем Святой Руси М. В. Нестеровым.

Среди людей, оставивших след в истории Углича, выделяется фигура Царевича Дмитрия , который в силу своего возраста не успел ничего сделать ни для города, ни для его жителей. Он лишь погиб в нем — при загадочных обстоятельствах.

Это произошло больше четырехсот лет назад. 15/28 мая 1591 года землю княжеского двора в Угличе обагрила кровь восьмилетнего отрока, сына Ивана Грозного от его седьмой (пятой венчанной) жены Марии Нагой, царевича Дмитрия . Это событие можно назвать начальной точкой эпохи безвременья. Впрочем, подобные утверждения, касающиеся истории, всегда двусмысленны. В истории действует множество причин, они запутываются в клубок, который очень трудно распутать. «Россию вздернул на дыбы», — было сказано о Петре. То же самое вполне можно сказать и об Иване Грозном. Жестокое насилие, учиненное им над страной, рано или поздно должно было отозваться трагедией. Оно и отозвалось — скорее рано, чем поздно. А повод — это уже дело десятое.

Отец и братья Дмитрия

Еще за десять лет до угличских событий по поводу престолонаследия, казалось, нечего было беспокоиться. У Ивана Грозного было два сына, вот-вот должен был родиться третий. Наиболее подходящим для трона, по мнению многих историков, был как раз старший — Иван. Но во время одной из ссор Грозный так избил его, что тот после этого умер (см. знаменитую картину Ильи Репина). Таким образом, в 1584 году на трон сел средний сын — Федор. В характере Федора начисто отсутствовали качества, необходимые для царского служения. С детства он был тих, богомолен и больше обращал свои очи горе, нежели на грешную землю. В исторической литературе его принято называть полуидиотом, но это, конечно, не так. Просто он родился для монастыря, а вынужден был управлять огромной и неспокойной, неустроенной державой.

Иногда, впрочем, на него находили приступы бешенства (отцовская кровь все-таки сказывалась) — говорят, бывало, он побивал палкой своего шурина Бориса Годунова, но это были редчайшие случаи. Вообще же, при Федоре именно Борис Годунов управлял страной — этот факт не вызывает сомнений. Но вот хотел ли Борис сесть после Федора на трон, — это еще вопрос.

Кто убил царевича Дмитрия?

Годунов в этой истории играет чуть ли не центральную роль. Стараниями многочисленных исследователей по поводу Годунова сложился определенный стереотип. Дескать, был он честолюбив и властолюбив (тут не обходится дело без лукавых упоминаний о невысоком его происхождении), вот и убил царевича Дмитрия, подослав к нему убийцу. Более того, в свое время бродили слухи о том, что и Федор умер не своей смертью, а от годуновского яда. А уж о «мальчиках кровавых в глазах», мучивших , знает каждый школьник.

Город Углич был отдан царевичу Димитрию в удел как младшему сыну царя. Уделы всегда были головной болью для московских государей, в них часто росла смута (в этом смысле понятны опасения государственника Бориса Годунова, приславшего наблюдать за малолетним царевичем своего единомышленника Михаила Битяговского).

Но резонов губить царевича у Годунова было не так уж много. У царя Федора в то время еще мог родиться наследник. Ведь произвела же на свет его жена Ирина (сестра Годунова) дочь!

Кажется, Борис тогда и вообще не помышлял о троне. Изнемогшая в экспериментах Ивана Грозного страна стояла на краю бунта, тут хватило бы и малой искры, — неужели бы в таком положении Годунов решился на убийство Дмитрия? Да и то сказать — в ситуации «безвластия» Годунов в ряду претендентов на престол стоял бы на последнем месте, были более подходящие по родовитости Шуйские, Романовы, Мстиславские.

Смерть царевича Дмитрия в Угличе - падучая болезнь или нападение?

Носилки, на которых останки царевича Димитрия были перенесены в московский Архангельский собор из угличского Преображенского. Сейчас находятся в церкви св. Димитрия в Угличе.

Так что же случилось 15 мая? В полдень с четырьмя сверстниками Дмитрий вышел поиграть во дворик. Приглядывали за ним «мамка» Волохова (мать одного из предполагаемых убийц) и еще две няньки. Прошло совсем немного времени, и со двора раздался страшный крик. Сбежавшая вниз Мария Нагая обнаружила своего сына царевича Дмитрия мертвым — с раной на шее.

Две версии смерти царевича Дмитрия

Первая версия гибели царевича Дмитрия:

Первая версия утверждает, что царевича убил сын Михаила Битяговского с клевретами по наущению Бориса Годунова. Они подошли к Дмитрию:

«О, у тебя новое ожерелье, покажи», — сказал один из них.
«Да нет, старое», — ответил Дмитрий, доверчиво подставляя злоумышленникам горло.

И в ту же секунду горло было перерезано ножом.

Когда страшная история огласилась, ударили в набат. Разгневанный народ побил каменьями убийц царевича Дмитрия. Трупы их сбросили в ров.

Вторая версия смерти царевича Дмитрия:

Вторая, официальная, версия убийства царевича Дмитрия трактует события совершенно иначе. Эта версия получила хождение в материалах следствия, стремительно проведенного будущим царем Василием Шуйским (кстати, всегдашним противником Бориса Годунова). По ней с царевичем Дмитрием, игравшим со сверстниками ножиком, случился припадок падучей болезни, которой он был подвержен. Припадок оказался столь силен, что мамка и няньки не сразу решились приблизиться к нему. Его било об землю, и нечаянным образом ребенок напоролся горлом на нож. (Здесь, правда, возникает вопрос: как в руках у мальчика-эпилептика оказался ножик? Неужели мать «благословила» столь опасные в его положении игры?)

Вот тут и появилась обеспамятевшая от горя Мария Нагая. Она кричала, что ее сына извел по приказу Годунова Битяговский. Битяговский меж тем метался по двору, тщась пресечь смуту. Он пытался прорваться на колокольню, откуда уже раздавался набатный звон, но двери были наглухо заперты. Появился и Михаил Нагой, присоединившийся к крику своей сестры. Угличская чернь не замедлила собраться. Начались самочинные расправы.

Смерть царевича Дмитрия и начало Смутного времени на Руси

1997 год. В Угличе возрождается так называемый «Царевич день». Он отмечается ежегодно 28 мая по новому стилю, в день гибели царевича Димитрия.

Дело о гибели царевича Дмитрия стало запутываться уже спустя несколько лет. Василий Шуйский дважды опровергал результаты собственного следствия. Присягая Лжедмитрию-Отрепьеву, он говорил, что Дмитрий был спасен. Во второй раз, сам сделавшись царем, он в спешном порядке приказал привезти останки царевича в Москву и положил их в (примечательно, что документы фиксируют многие исцеления от них — и как раз вследствие этого, а вовсе не по указке царя Василия, Церковь прославила Димитрия как страстотерпца).

Более того, «ложные показания» давала и мать Дмитрия, к тому времени инокиня Марфа. Когда Москву захватил Отрепьев, она «признала» в нем своего сына, лобызала и обнимала его на глазах у всех. А когда в Москву принесли мощи убитого царевича Дмитрия, она покаялась и вернулась к своей первоначальной версии убийства.

А Лжедмитрии между тем приходили один за другим. в самом разгаре. И непосредственный исток этого трагического карнавала обнаружим именно в дне 15 мая 1591 года. В обсуждении событий того дня историки до сих пор не пришли к согласию и вряд ли придут когда-нибудь. Тем более не рискнем утверждать что-нибудь наверняка и мы. Абсолютных утверждений не будет, но это и не столь важно.

Важно другое. Эта история необыкновенно поучительна, только нужно пережить ее как бы в личном опыте, опыте живого участия. Как поучительна и вся тогдашняя русская смута. Ужасная, кровавая, жестокая смута, столь живописно изображенная Авраамием Палицыным в своем «Сказании». Это «Сказание» и сегодня трудно и больно читать — ушедшая эпоха кричит в нем нечеловеческим голосом. Страна все-таки опамятовалась, смогла собрать силы, стала медленно выздоравливать. Эхо всего этого внимательные люди отчетливо услышат сегодня. Но это уже другая история.

Саша Митрахович 25.02.2017 18:39

Следствие по делу о гибели царевича Димитрия закончилось в 1591 году, как водилось в ту эпоху, пытками и казнями. Нагие (за исключением Марии, насильно постриженной в монахини) оказались в тюрьме.

Не поздоровилось и угличанам. Около двухсот человек были казнены, множество людей отправили в ссылку —в далекий сибирский город Пелым. Сибирь тогда только-только осваивалась, нормально жить там было практически невозможно. В принципе, народ был отправлен на страдания и преждевременную смерть.

Власти наказали даже большой угличский колокол , созывавший в тот день горожан на расправу. Ему урезали «ухо» (почему и прозвали «корноухим») и отправили в ту же сибирскую ссылку — правда, не в Пелым, а в .

В Тобольске воевода князь Лобанов-Ростовский распорядился запереть Ссыльный Угличский колокол в приказной избе и сделать на нем надпись:

«Первоссыльный неодушевленный с Углича».

«Заключение», впрочем, продлилось недолго: вскоре «корноухий» колокол сопричли к звоннице . А в 1677 году, во время большого тобольского пожара, когда сгорел и деревянный Софийский собор, колокол якобы расплавился — «раздался без остатка». Или почти расплавился.

Опять версии раздваиваются, как раздвоились в свое время толкования обстоятельств смерти царевича Димитрия.

Согласно одной из версий, в XVIII веке в Тобольске отлили «новый Углицкий колокол» — пользуясь иконописной терминологией, как бы «список» старого. Для «отличения его от прочих колоколов» митрополит Тобольский Павел (Конюскевич) приказал сделать на нем надпись следующего содержания:

«Сей колокол, в который били в набат при убиении благоверного царевича Димитрия 1591 году, прислан из города Углича в Сибирь в ссылку во град Тобольск к церкви всемилостивого Спаса, что на торгу, а потом на Софийской колокольне был часобитный, весу в нем 19 пуд. 20 ф.».

В 1890 году колокол выкупил у епархии Тобольский музей. К тому времени он помещался на небольшой, специально выстроенной для него звоннице и служил местной достопримечательностью.

Но угличане не забыли своего «неодушевленного первоссыльного». В 1849 году они подали прошение в министерство внутренних дел о возвращении набатного колокола, и Николай I постановил:

«просьбу сию удовлетворить» — «удостоверясь предварительно в справедливости существования означенного колокола в Тобольске».

Но специально созданная комиссия удостоверилась именно в том, что колокол «не тот». Прошение угличан осталось без чаемых ими последствий. Их убедили в том, что «первоссыльного» более не существует.

Тем не менее в самом конце XIX века угличский ссыльный колокол прибыл в Углич. А проведенные в 1980-е годы исследования его состава показали, что отлит он был, скорее всего, в XV веке. И, значит, все-таки—тот самый?

Саша Митрахович 26.02.2017 10:10

Некоторое время пребывали в . Возле его гробницы в соборе совершались, по свидетельствам современников, многие исцеления (преимущественно от глазных болезней), а в 1606 году его мощи были обретены нетленными.

Обретение совершилось в связи с намерением канонизировать царевича Дмитрия и перенести его останки в Москву. На этот шаг тогдашний царь Василий Шуйский пошел с целью прекратить «эпидемию самозванщины».

В мае 1606 года в Углич прибыла особая комиссия, возглавляемая митрополитом Ростовским Филаретом. Мощи царевича Дмитрия извлекли из могилы, положили на приготовленные носилки и, к великому горю угличан, торжественно понесли вон из города — к московской дороге.

Согласно местному преданию, на окраине Углича носилки, поставленные на землю, приросли к ней. И только после многих молений удалось москвичам «оторвать» носилки от земли и продолжить путь. Угличане же на том месте построили часовню, а потом и храм во имя св. Димитрия. Именно он впоследствии именовался церковью Димитрия «на поле» — дабы отличать его от Димитриевской церкви на крови.

Среди реликвий, связанных с царевичем Димитрием, в Спасо-Преображенском соборе Углича оставался лишь покров с его гроба (его оставили угличанам по их слезной просьбе). А в 1631 году царь Михаил Федорович благоволил прислать в Углич носилки, на которых тело царевича путешествовало из Углича в Москву. Ценности эти лежали в серебряной раке, стоявшей на солее, а теперь имеют свое местонахождение в Угличском историко-художественном музее.

Саша Митрахович 26.02.2017 12:48

Угличское дело - убийство царевича Дмитрия

Свобода - это роскошь, которую не каждый может себе позволить.

Отто фон Бисмарк

Угличское дело – так называется комплекс мероприятий, которые были направлены на изучение загадочных обстоятельств, которые сопровождали одно из знаковых событий той эпохи - гибель одного из сыновей Ивана Грозного – молодого царевича Дмитрия. Такое название дела обусловлено местом, в котором произошла трагедия 15 мая 1591 года – город Углич. Существует несколько версий гибели царевича, но перед тем, как их рассмотреть, необходимо понять, какие события на Руси предшествовали этому загадочному делу.

Предпосылки

Смерть российского царя, объединившего русские земли, Ивана Грозного править страной стал его сын Федор. Кроме того, весомые права на российский трон были у царевича Дмитрия, который являлся сыном Ивана 4 от последней его женитьбы на Марии Нагой. Федор сразу же после смерти отца отправил его жену вместе с малолетним сыном как можно дальше от столицы государства - в Углич. Формально Дмитрию был выделен отдельный удел, где царевич правил, но на практике реальная власть в уделе сосредоточилась в руках чиновников, которые приехали из Москвы. Так, по особому распоряжению царя и его приблеженных в Углич был направлен дьяк Михаил Битяговский. Его задача была простой - следить за Дмитрием.

Отношения между Угличем и Москвой были неприятельские. Сохранились упоминания о том, что в Москве запрещалось упоминать имя Дмитрий Ивановича. Мария Нагая открыто высказывала свое недовольство тем, что ее семья была отлучена от Москвы. Мы видим напряженное отношение между Федором и Дмитрием, связанные с тем, что каждый из них имел права на престол. Но в скором времени оба брата были убиты, а к власти пришел царь Борис.

Суть угличского дела

15 мая 1591 года Дмитрия нашли мертвым с перерезанным горлом. Свидетелей этого убийства не было. Примечательным фактом является то, что жители Углича без суда и следствия убили Михаила Ботяговского и всех его родственников. Как мы помним, это был именно тот человек, который был прислан из Москвы «присматривать» за молодым царевичем. Сама же мать убитого также открыто говорила о том, что это дело рук людей, приехавших из Москвы.

Весть об убийстве Дмитрия была очень громкой. Народ взволновался в связи с наглым убийством члена царской семьи, который имел все основания быть российским царем. В результате Борис Годунов был вынужден создать специальную комиссию, которую направили в Углич для того, чтобы на месте разобраться в деталях дела и вынести свое решение по угличскому делу. В состав комиссии вошли:

1. Василий Шуйский
2. Окольничий Андрей Клешин
3. Дьяк Елизар Даниловтч
4. Митрополит Крутицкий

В результате их деятельности была сформирована следующая картина дела. Царевич Дмитрий играл на улице с ножом. Внезапно у него случился припадок эпилепсии, и он упал, разрыва ножом горло. Убийство Ботяговского отнесли к тому, что н попытался успокоить город, призвав жителей к порядку. Вместо этого обезумевшая толпа его просто разорвала.

Последствия гибели царевича Дмитрия

О результатах работы комиссии было доложено царю. В этом докладе особо подчеркивался факт несчастного случая гибели царевича, а также самоуправства его семьи и горожан над теми, кого они обвинили в этой смерти. Именно в нем и были обвинены все Нагие, а также активные зачинщики расправы. В результате угличское дело завершилось тем, что мать Дмитрия, Марию, постригли в монахини, и она под именем Марфы отправилась в монастырь. Все ее родственники подверглись ссылке, а самые активные участники самоуправства над московскими чиновниками были убиты.

Угличское дело имело большие последствия для страны. Во-первых, в стране оставался только один человек с правами на престол – царь Федор. Во-вторых, убийство Дмитрия привело к волне слухов о том, что он не мог быть убит и чудесным образом спасся. В результате этого в последствие в стране появился лже-Дмитрий. В-третьих, это был один из последних царей Рюриковичей.

Народная молва приписывала убийство Дмитрия Борису Годунову. Когда же в 1598 году загадочным образом умер Фёдор и за неимением другого претендента на трон царем нахвали Годунова – эти слухи только усилились.

После смерти Ивана Грозного осталось всего два представителя основной ветви Рюриковичей - слабый здоровьем Федор и младенец Дмитрий, к тому же рожденный в браке, который по церковным канонам считался незаконным.

На матери царевича Дмитрия - Марии Федоровне Нагой - Иван IV женился за четыре года до смерти. Дмитрий родился в 1582 году, и ко времени смерти отца ему было всего полтора года. Воспитывали молодого царевича мать, многочисленная родня и обширный придворный штат.

Дмитрий мог считаться незаконнорожденным и исключенным из числа претендентов на престол. Однако из опасения, что Дмитрий может стать центром, вокруг которого соберутся все недовольные правлением Федора Иоанновича, его вместе с матерью отправили в Углич. Формально Дмитрий получил этот город в удел, но реально мог распоряжаться только получаемыми с него доходами и фактически оказался в ссылке. Реальная власть в городе находилась в руках московских «служилых людей», и, в первую очередь, дьяка Михаила Битяговского.

По официальной версии, 15 мая 1591 года царевич с дворовыми детьми играл в «тычку» «сваей» - перочинным ножом или заостренным четырехгранным гвоздем. Во время игры у него случился приступ эпилепсии, он случайно ударил себя «сваей» в горло и умер на руках у кормилицы. Однако мать царевича и ее брат Михаил Нагой стали распространять слухи, что Дмитрий был убит «служилыми людьми» по прямому приказу из Москвы. В Угличе тут же вспыхнуло восстание. «Служилые люди» Осип Волохов, Никита Качалов и Данила Битяговский, обвиненные в убийстве, были растерзаны толпой.

Через четыре дня из Москвы была прислана следственная комиссия в составе митрополита Сарского и Подонского Геласия, боярина князя Василия Шуйского, окольничего Андрея Клешнина и дьяка Елизария Вылузгина.

Из следственного дела вырисовывается следующая картина того, что произошло в Угличе в майские дни 1591 года. Царевич Дмитрий давно страдал эпилепсией. 12 мая, незадолго до трагического события, припадок повторился. 14 мая Дмитрию стало лучше и мать взяла его с собой в церковь, а, вернувшись, велела погулять во дворе. В субботу 15 мая царица опять ходила с сыном к обедне, а потом отпустила гулять во внутренний дворик дворца. С царевичем были мамка Василиса Волохова, кормилица Арина Тучкова, постельница Марья Колобова и четверо сверстников Дмитрия, сыновья кормилицы и постельницы Петруша Колобов, Иван Красенский и Гриша Козловский. Дети играли в тычки. Во время игры у царевича начался очередной припадок эпилепсии.

Множество угличан давало показания о последовавшей затем трагедии. Судя по протоколам допросов, все следствие велось публично .

После распросов свидетелей комиссия пришла к однозначному выводу - смерть наступила от несчастного случая. Но слухи о насильственной смерти Дмитрия не утихли. Прямой наследник Ивана Грозного, пусть и незаконнорожденный, был конкурентом узурпатору Борису Годунову. Действительно, после смерти Федора Иоанновича тот de jure взял власть в свои руки. На Руси началось Смутное время, во время которого имя царевича Дмитрия стало прикрытием для множества самозванцев.

В 1606 году Василий Шуйский, расследовавший дело об убийстве царевича Дмитрия, занял трон после убийства первого самозванца — Лжедмитрия I. Он поменял свое мнение относительно Углицкой трагедии, прямо заявив, что Дмитрий был убит по приказу Бориса Годунова. Эта версия оставалась официальной при династии Романовых. Из склепа в Угличе был извлечен гроб с телом царевича. Мощи его были обнаружены нетленными и помещены в Архангельском соборе в специальную раку около могилы Ивана Грозного. У раки тут же начали происходить многочисленные чудесные исцеления больных, и в том же году Дмитрий был причислен к лику святых. Почитание Дмитрия как святого сохраняется по сей день .

В спасение Дмитрия верили (или хотя бы допускали эту возможность) крупный специалист по генеалогии и истории письменности Сергей Шереметев, профессор Петербургского университета Константин Бестужев-Рюмин, видный историк Иван Беляев. Книгу, специально посвященную обоснованию этой версии, выпустил известный журналист Алексей Суворин.

Авторы, считавшие, что в 1605-1606 годах на русском престоле сидел подлинный Дмитрий, обращали внимание на то, что молодой царь вел себя поразительно уверенно для авантюриста-самозванца. Он, похоже, верил в свое царственное происхождение.

Сторонники же самозванства Лжедмитрия подчеркивают, что, по данным следственного дела, царевич Дмитрий страдал эпилепсией. У Лжедмитрия же в течение длительного срока (от появления в Польше в 1601 году до смерти в 1606-м) не наблюдалось никаких симптомов этой болезни. Эпилепсию не удается излечивать и современной медицине. Однако даже без всякого лечения у больных эпилепсией могут наступать временные улучшения, тянущиеся иной раз годами и не сопровождающиеся припадками. Таким образом, отсутствие эпилептических припадков не противоречит возможности тождества Лжедмитрия и Дмитрия.

Сторонники версии о том, что в Угличе был убит не царевич, а посторонний мальчик, обращают внимание на то, с какой легкостью мать царевича инокиня Марфа признала сына в Лжедмитрии. Кстати, еще до прихода самозванца в Москву, вызванная Годуновым, она по слухам, заявила, что верные люди сообщили ей о спасении сына. Известно также, что Лжедмитрий, объявляя князю Адаму Вишневецкому о своем царском происхождении, предъявил в качестве доказательства драгоценный крест, усыпанный бриллиантами. По этому же кресту мать якобы узнала в нем своего сына.

До нас дошли и те грамоты самозванца, в которых он объявлял русским людям о своем спасении. В наиболее четкой форме эти объяснения сохранились в дневнике жены самозванца - Марины Мнишек. «При царевиче был доктор, - пишет Марина, - родом итальянец. Сведав о злом умысле, он... нашел мальчика, похожего на Дмитрия, и велел ему быть безотлучно при царевиче, даже спать на одной постели. Когда же мальчик засыпал, осторожный доктор переносил Дмитрия на другую постель. В результате был убит другой мальчик, а не Дмитрий, доктор же вывез Дмитрия из Углича и бежал с ним к Ледовитому океану». Однако русские источники не знают ни о каком враче-иностранце, жившем в Угличе.

Важные соображения в пользу самозванства Лжедмитрия приводит немецкий ландскнехт Конрад Буссов. Неподалеку от Углича Буссов и немецкий купец Бернд Хопер разговорились с бывшим сторожем угличского дворца. Сторож сказал о Лжедмитрии: «Он был разумным государем, но сыном Грозного не был, ибо тот действительно убит 17 лет тому назад и давно истлел. Я видел его, лежащего мертвым на месте для игр».

Все эти обстоятельства полностью разрушают легенду о тождестве Лжедмитрия и царевича Дмитрия. Остаются две версии: закололся сам и убит по наущению Бориса Годунова. Обе версии имеют сейчас сторонников в исторической науке.

Материал подготовлен на основе открытых источников

Святой благоверный царевич ДИМИТРИЙ УГЛИЧСКИЙ (†1591)

Царевич Дмитрий. Картина М. В. Нестерова, 1899 год

Святой благоверный царевич Димитрий - сын царя Иоанна IV Васильевича Грозного и его седьмой жены царицы Марии Феодоровны Нагой. Он явился последним представителем московской линии дома Рюриковичей. По обычаю того времени, царевичу было дано два имени: Уар, по имени св. Уара, в день его рождения (21 октября) и Димитрий (26 октября) - по дню его крещения.

После смерти царя Ивана Грозного взошел на престол его старший сын — христолюбивый царь Фёдор Иванович. Однако фактическим правителем Русского государства был его шурин, властолюбивый боярин Борис Годунов. Добрый Феодор Иоаннович был полностью погружен в духовную жизнь, и Борис делал все, что хотел; иностранные дворы присылали Годунову дары наравне с царем. Между тем Борису известно было, что все в государстве, начиная с царя Феодора, признают Димитрия наследником престола и имя его поминают в церквях. Борис Годунов стал действовать против царевича, как против личного врага своего, желая избавиться от законного наследника русского трона.

Для этого Борис решил удалить царевича от московского царского двора. Вместе с матерью — вдовствующей царицей Марией Феодоровной и ее родственниками царевич Димитрий был отправлен в свой удельный город Углич.

Древний Углич был в то время «велик и многонароден». По свидетельству угличских летописей, он имел 150 церквей, в том числе три собора, двенадцать монастырей. Всех жителей было сорок тысяч. На правом берегу Волги возвышался Кремль, обнесенный крепкой стеною с башнями, где предстояло жить будущему царю. Судьба, однако, распорядилась иначе.

Стараясь избежать опасного кровопролития, Борис Годунов пытался сначала оклеветать юного наследника престола, распустив через своих приверженцев лживые слухи о мнимой незаконнорожденности царевича (ссылаясь на то, что православная церковь считает законными только три последовательных брака), и, запретив поминать его имя во время богослужений.

Потом распространил новый вымысел, что будто бы Димитрий унаследовал жестокий нрав и суровость Иоанна Грозного. Поскольку эти действия не принесли желаемого, то коварный Борис решился погубить царевича. Попытка отравить Димитрия с помощью Василисы Волоховой, кормилицы Димитрия Иоанновича, не увенчалась успехом: смертоносное зелье не навредило ему.

Тогда, решившись на явное преступление, Борис стал искать убийц. И нашел в лице дьяка Михаила Битяговского, его сына Данилы и племянника - Никиты Качалова. Подкупили также мамку царевича Василису Волохову и сына ее Осипа.

Утром 15 мая 1591 г. мамка повела царевича гулять. Кормилица, движимая каким-то смутным предчувствием, не хотела его пускать. Но мамка решительно взяла за руку и вывела царевича на крыльцо. Там уже ждали его убийцы. Осип Волохов взял его за руку и спросил: «Сие у тебя новое ожерелье, государь?» Тот тихим голосом отвечал: «Сие есть старое ожерелье». Волохов ударил его ножом в шею, но гортани не захватил. Кормилица, видя гибель государя, упала на него, стала кричать. Данилко Волохов бросил нож, побежал прочь, а сообщники, Данилко Битяговский и Микитка Качалов, избили кормилицу до полусмерти. Царевича зарезали, словно агнца непорочного и сбросили с крыльца.

При виде этого страшного злодеяния пономарь соборного храма, запершись на колокольне, ударил в набат, созывая народ. Сбежавшиеся со всех концов города люди отомстили за невинную кровь восьмилетнего отрока Димитрия, самочинно расправившись с жестокими заговорщиками.

Об убиении царевича было донесено в Москву, и сам царь хотел отправиться в Углич для расследования, но Годунов под разными предлогами удерживал его. Борис Годунов послал в Углич своих людей во главе с князем В. И. Шуйским для судебного разбирательства и сумел убедить царя в том, будто его младший брат, играя "в тычку", был захвачен припадком падучей (эпилепсией) и во время него сам случайно наткнулся на нож.

Такой результат следствия привел к суровому наказанию Нагих и угличан, как виновных в мятеже и самоуправстве. Царица-мать, обвиненная в недостатке надзора за царевичем, была сослана в отдаленный скудный монастырь святого Николая на Восхе, по ту сторону Белого озера, и пострижена в иночество с именем Марфы. Братья ее были сосланы по разным местам в заточение; жители Углича были кто казнены, кто сосланы на поселение в Пелым, а многим урезывали языки. Впоследствии колоколу, послужившему набатом, по распоряжению Василия Шуйского был отрезан язык (как человеку), и он вместе с угличанами-мятежниками стал первым ссыльным в только что присоединённую к Российскому государству Сибирь. Только в конце XIX века опальный колокол был возвращен в Углич. В настоящее время он висит в церкви царевича Димитрия «На крови».

Вокруг могилы царевича и поставленной над ней часовней возникло детское кладбище.

Однако пятнадцать лет спустя после убийства царевича, уже будучи царем, Шуйский перед всей Россией свидетельствовал, что «царевич Димитрий Иоаннович, по зависти Бориса Годунова, яко овча незлобливо, заклася». Побуждением к этому было желание, по выражению царя Василия Шуйского, «уста лжущия заградить и очи неверующия ослепить глаголющим, яко живый избеже (царевич) от убийственных дланей», ввиду появления самозванца, объявившего себя истинным царевичем Димитрием. В Углич была направлена специальная комиссия под руководством митрополита Ростовского Филарета. Когда открыли гроб царевича, по собору распространилось «необычайное благовоние», и тогда нашли, что «в левой руке царевич держал полотенце, шитое золотом, а в другой — орехи», в таком виде его и постигла смерть. 3 июля 1606 г . он был причислен к лику святых. Торжественно были перенесены святые мощи и положены в Архангельском соборе Московского Кремля - фамильной великокняжеской и царской усыпальнице, "в приделе Иоанна Предтечи, идеже отец и братья его".

Рака царевича Димитрия Угличского в Архангельском Соборе Кремля

Сразу после смерти царя Федора Иоанновича появились слухи о том, что царевич Дмитрий жив. Во время царствования Бориса Годунова эти слухи усилились, а к концу его царствования в 1604 году о якобы живом царевиче заговорили все. Передавали друг другу, что в Угличе якобы зарезали не того ребенка, а настоящий царевич Дмитрий идет сейчас войском из Литвы, чтобы занять причитающийся ему по праву царский престол. Началось Смутное время. Имя царевича Дмитрия, ставшее символом «правого», «законного» царя, приняли несколько самозванцев, один из которых царствовал в Москве.

В 1603 году в Польше явился Лжедмитрий I (небогатый и незнатный галицкий дворянин Юрий Богданович Отрепьев, который постригся в монахи в одном из русских монастырей и в монашестве принял имя Григорий), выдававший себя за чудесно спасшегося Дмитрия. В июне 1605 года Лжедмитрий вступил на престол и на протяжении года официально царствовал как «царь Дмитрий Иванович»; неказистый наружностью, он был отнюдь не глупым человеком, имел живой ум, умел хорошо говорить и в Боярской думе легко разрешал самые трудные вопросы; вдовствующая царица Мария Нагая признала его своим сыном, но, как только его 17 (27) мая 1606 года убили, отказалась от него и заявила, что её сын несомненно погиб в Угличе.

1606 году явился Лжедмитрий II (Тушинский вор), а в 1608 году во Пскове — Лжедмитрий III (Псковский вор, Сидорка).

С прекращением Смутного времени правительство Михаила Фёдоровича Романова вернулось к официальной версии правительства Василия Шуйского: Дмитрий погиб в 1591 году от руки наёмников Годунова. Она же была признана как официальная и Русской Православной Церковью. Эта версия была описана в «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина. Ее же придерживался в свое время и А.С. Пушкин. В своей драме «Борис Годунов» он заставил царя Бориса мучиться от раскаяния за совершенное преступление. И вот 13 лет кряду царю снится убитое по его приказу дитя, а юродивый бросает ему в лицо жуткие слова: «… Вели их зарезать, как зарезал ты маленького царевича…».

Святитель Димитрий Ростовский составил житие и описание чудесных исцелений по молитвам святого царевича Димитрия, из которого видно, что особенно часто исцелялись больные глазами.

Во время Отечественной войны 1812 года святые мощи благоверного царевича Димитрия были спасены от поругания священником московского Вознесенского женского монастыря Иоанном Вениаминовым, который вынес их под своей одеждой из Архангельского собора и спрятал в алтаре, на хорах второго яруса соборного храма в Вознесенском монастыре. После изгнания французов святые мощи были торжественно перенесены на прежнее место — в Архангельский собор.

С XVIII века образ царевича Димитрия помещён на гербе Углича, а с 1999 и на флаге города. Также была построена «Церковь Димитрия на Крови», воздвигнутая на месте его убиения.

В 1997 году учреждён Орден святого благоверного царевича Димитрия. Им награждаются лица, внёсшие значительный вклад в дело попечения и защиты страждущих детей: инвалидов, сирот и беспризорников. Орден представляет собой крест с лучами из чистого серебра с позолотой, посреди которого в медальоне находится образ царевича Димитрия с надписью «За дела милосердия». Ежегодно в Угличе 28 мая проводится православный праздник День Царевича Димитрия.

По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла «День царевича Димитрия» приобрел в 2011 году статус Всероссийского православного детского праздника.

Тропарь, глас 4:
Царскую диадиму обагрил еси кровию твоею, богомудре мучениче, за скиптр крест в руку приим, явился еси победоносец и жертву непорочну Владыце принесл еси себе: яко бо агнец незлобив, от раба заколен еси. И ныне, радуяся, предстоиши Святей Троице, молися о державе сродников твоих богоугодней быти и сыновом Российским спастися.

Кондак, глас 8:
Возсия днесь в славней памяти твоей верным веселие, яко бо доброрасленный грезн (виноградная лоза), прозябл еси и Христу красен плод принесл еси себе; темже и по убиении твоем соблюде тело твое нетленно, страдальчески обагренное кровию. Благородне святе Димитрие, соблюдай отечество твое и град твой невредим, тому бо еси утверждение.

← Вернуться